Любовная неразбериха - Страница 32

— Да. — Хилари не ожидала такой реакции. — Я не думала, что ты будешь против.

Алисия стояла перед ними, молитвенно сложив руки на груди, и ждала решения собственной участи. Ей до обморока хотелось поехать с Хилари. И не столько потому, что это фантастический город, сколько потому, что она хотела провести это время вдвоем с сестрой. Но оставлять отца ей тоже не хотелось. Она видела, что он расстроен их решением. Значит, она не ошиблась: он пришел сегодня в подавленном состоянии. Может быть, сейчас она нужнее ему?

— Скажи, пожалуйста, как ты себе это представляешь?

— Папа, а что тут представлять? — Хилари не могла понять, почему отец не соглашается. — Тысячи людей отправляются в Европу. Мы купим билеты, забронируем гостиницу, и все.

— Я не об этом, — все более раздражался отец. — Вдвоем, в чужой стране…

— Папа, ты забыл, сколько мне лет? — взвилась и Хилари. — Алисия уже в том возрасте, когда отправляются за океан без сопровождения. А мы будем вдвоем. Ты бы отпустил меня одну?

— Конечно, — кивнул Джордан. — Но ты едешь по работе.

— Вот и отлично! Я буду работать, а Алисия знакомиться с Францией. Она же никогда нигде не была, а тут такая возможность…

— Алисия, а ты хочешь поехать? — повернулся он к младшей дочери.

— Конечно, — пожала плечами девочка. — Но если вы против…

— Нет, я не против, — сдался отец. — Я просто не представляю, как я тут буду один…

— Папочка, мы же приедем через десять дней, — перевела дух Хилари. — А у тебя, наверное, очень много дел в издательстве…

Джордан молчал. Он прекрасно понимал, что боится остаться один именно потому, что у него есть дела в издательстве, во всяком случае одно очень важное дело. Но отказывать девочкам, которые уже предвкушали поездку, было бы очень эгоистично. Он никогда не ожидал такого от себя.

— Конечно, поезжайте, — развел руками он. — Думаю, это будет полезно.

Девушки переглянулись. Что-то в тоне отца заставило их подумать, что он говорит вовсе не об их поездке…

Они договорились встретиться в аэропорту. Рауль позвонил Хилари в субботу, назвал номер рейса и уверил, что ей волноваться не о чем, разве что собрать немного вещей. На вопрос, забронировал ли он гостиницу, он засмеялся и сказал, что все подробности поездки он объяснит ей в самолете. Первый раз в жизни Хилари доверилась незнакомому мужчине и понимала, что если она сделала первый шаг, то придется идти до конца. По молчаливому договору с Алисией они так ничего и не сказали отцу. И тот провожал дочерей в полной уверенности, что отпускает их одних в далекое путешествие, где никто не сможет присмотреть за ними.

Хилари заверила отца, что будет обязательно звонить каждый день, чтобы он не волновался. Если бы она знала, что больше всего он боится появиться в понедельник в офисе и встретиться с блеском очков Мишель, она бы посмеялась. Ее отец был спокойным и очень деловым человеком, и его не могли волновать такие мелочи…

Девочки категорически отказались, чтобы он провожал их, поэтому, тяжело вздохнув, Джордан отправился в офис. А сестры, весело переговариваясь, уселись в машину и поехали.

Рауль Фортье стоял у стойки регистрации и посматривал на прибывающих. Его невозмутимый вид мог ввести в заблуждение кого угодно, но обманывать самого себя было трудно. Он спокойно и чуть насмешливо говорил с ней по телефону, но сейчас они встретятся и она увидит его глаза. Надо бы притушить радостный блеск, подумал он, слабо надеясь, что ему это удастся. Хорошо, что она взяла с собой сестру: так их путешествие будет выглядеть более безобидно.

Сам Рауль ни одной минуты не сомневался в цели поездки. Он хочет эту женщину с той самой минуты, как услышал ее тихий низкий голос по телефону. А когда она возникла на пороге его дома, он с облегчением понял, что не ошибся. Она оказалась именно такой, какой он себе и представлял ее. Красивая, элегантная, нервная. Но даже это было не самым главным. Она была умна, талантлива и необычна. Только очень зажата. Рауль приложил все силы, чтобы она почувствовала себя комфортно в его доме: он специально оделся по-домашнему, шутил, готовил еду, не говорил ни о чем важном, не умничал…

Все было чудесно до того момента, пока он не высказал своего мнения о ее работе. Черт бы побрал этих эмансипированных женщин! Он скрипнул зубами. Им всегда будет мало того, что они по рождению лучше и мудрее мужчин. Нет, им нужно признание их социальной роли. Борьба за равноправие! Он наелся в свое время этим досыта. Но тогда он был молод и не понимал, что с этим не стоит бороться. Нужно, чтобы женщина сама признала свою особую роль и не бежала наперегонки с мужчиной. Не подчиняться, боже упаси, но знать, что ее место никто и никогда не займет!

Хилари — прекрасный художник. Он увидел это в первый момент. Если учесть, что он сам пытался быть художником, то мог безошибочно судить об этом. Именно то, что у него нет и десятой доли такого таланта, как у нее, и заставило его бросить это занятие. Но никто не сказал, что талант сам по себе уже совершенство. В ее работах было все правильно, но не хватало чувства, страсти, обреченности, которые есть у него в романе. Он только об этом и говорил. А она увидела в этом желание унизить или обидеть ее. Только потом, когда она убежала, он понял в чем дело. Она просто боится чувствовать, потому что догадывается, что страсть может захлестнуть ее. Жить в прекрасном целлулоидном мире, где все регламентировано, — вот то, о чем она мечтает, не отдавая себе отчета. Что-то было в ее жизни… То, о чем она никогда не будет говорить. Но это ледяным куском сидит в ее внутренностях. Он просто попытается научить ее не бояться.